ПРЕПОДОБНЫЙ ГЕРМАН АЛЯСКИНСКИЙ - Жизнеописание - 2
ГЛАВА II. В СОСТАВЕ КАДЬЯКСКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ МИССИИ
Аляска была известна русским на Чукотке, Камчатке и в Якутске, также в
поселениях на Колыме с 1648 года. Достигнута была Аляска русскими
военными мореплавателями в 1732 и затем в 1741 годах. Хозяйственное
освоение этой территории началось в 1743 году (Командорские острова) и,
собственно Аляски, в 1745 году (острова Ближние Алеутской гряды).
Начиная с восьмидесятых годов XVIII века, несколько торгово-промышленных
компаний добивались от правительства монопольных прав на освоение
Аляски. Одной из них руководили купцы Иван Голиков и Григорий Шелихов. В
1784 году Шелихов отправился на Аляску, где пребывал с 1784 по 1786
годы, покорив местное население Кадьякского архипелага, и основал на
Кадьяке постоянное поселение. В 1793 году Голиков и Шелихов лично
обратились в Святейший Синод с "Прошением", в котором просили прислать в
Америку "хорошего священника с причтом". Эту просьбу обер-прокурор
Синода доложил Екатерине II, в ответ на нее императрица приказала
отправить в Америку не одного священника, а целую православную миссию.
Сформировать миссию было поручено митрополиту Новгородскому,
Санкт-Петербургскому и Олонецкому Гавриилу. Митрополит Гавриил, зная о
подвижнической жизни валаамских старцев, об их непоколебимой преданности
Православию и готовности предпринять любые труды во имя Божие, поручил
игумену Назарию избрать несколько иноков для исполнения этого весьма
важного послушания.
Преподобный Герман сразу же добровольно изъявил желание ехать в Америку.
Всего в состав миссии игумен Назарий назначил шесть иноков и четырех
послушников. Возглавил миссию архимандрит Иоасаф, в его подчинении
находились иеромонахи: Макарий, Ювеналий, Афанасий; иеродиакон Нектарий и
монах Герман, а также четыре послушника: Михаил Говорухин, Козьма
Алексеев, Димитрий Авдеев и Никита Семенов.
О жизни этих людей до прибытия в Америку нам известно немного.
Архимандрит Иоасаф, в миру Иван Ильич Болотов, сын сельского священника,
родился 22 января 1761 г. в селе Стражково Тверской губернии. Обучался в
Тверской семинарии до богословского класса, перешел в Ярославскую
семинарию, где закончил полный курс. Четыре года преподавал в духовном
училище города Углича. В 1786 или 1787 г. принял монашество с именем
Иоасафа в Толгском монастыре города Ярославля, оттуда перешел в Югскую
Дорофеевскую пустынь. В 1792 г., по его желанию, был определен в
Валаамский монастырь.
Иеромонах Макарий, в миру Матвей Александров, родился в 1750 г. в селе
Чаянки Орловской губернии, из крепостных. В 1770 г. принял монашество в
Богородицкой Площанской пустыне Орловской епархии, в 1793 г. переведен в
Коневский монастырь Санкт-Петербургской епархии.
Иеромонах Ювеналий, в миру Яков Федорович Говорухин, родился в 1761 г. в
городе Екатеринбурге. Работал на Нерчинских горных заводах в чине
инженерного прапорщика. В 1791 г. был принят в Валаамский монастырь.
Иеромонах Афанасий, в миру Антон Семенович Михайлов, родился в 1758 г.,
из крепостных. В 1788 г. принял монашество в Валаамском монастыре.
Иеродиакон Нектарий, в миру Феодор Димитриевич Панов, из купцов города
Костромы. В 1787-1791 годах был послушником в Саровской пустыне, в 1791
г. перешел на Валаам. В 1793 г. пострижен в монахи и произведен в
иеродиаконы.
Послушник Михаил Феодорович Говорухин, родной брат иеромонаха Ювеналия.
Работал на Нерчинских горных заводах. Поступил послушником в Коневский
монастырь, оттуда был переведен на Валаам в 1793 г.
Послушник Козьма Алексеев, родился в 1773 г., из Валаамского монастыря.
Два других послушника - Димитрий Авдеев и Никита Семенов также, вероятно, были из Валаамского монастыря.
Миссия отправилась из Петербурга в декабре 1793 года, далее ее маршрут
проходил через Москву до Иркутска. В Иркутске братия прибыли 16 марта
1794 года, здесь они оставались до 2 мая.
Здесь иноков встретил Г. И. Шелихов, он вручил архимандриту Иоасафу план
церкви, которую предстояло построить на Кадьяке, а также церковную
утварь, одежду и продовольствие на несколько месяцев. Здесь же в
Иркутске 20 апреля был пострижен в монахи послушник Михаил Говорухин,
которому дали имя Стефан, а 30 апреля Стефан был произведен в
иеродиаконы.
Что касалось построения церкви, то Г. И. Шелихов писал А. А. Баранову -
главному правителю его поселений в Америке: "Место для церкви избрать,
сколь можно, такое, чтобы половина оной вдоль была или внутри селения,
или смотрящая к обывательским домам, дабы из оных можно было входить в
церковь, не заходя на другую половину, которая бы оставалась вне селения
и заграждена была крепким и высоким оплотом, столь пространно, сколько
могут поместиться келлии для священно-архимандрита и других
монашествующих, с потребными службами, огородом и школою для малолетних
американцев" [5]. В секретном наставлении А. А. Баранову Г. И. Шелихов
был более откровенен, он приказывал построить для миссии монастырь с
церковью так, "чтобы монахи не видели, что делают бельцы, а бельцы не
видели бы, что делают монахи" [6].
Г. И. Шелихов планировал использовать монахов на мирских работах. В
частности, он надеялся, что о. Иувеналий и о. Стефан, как "знающие
математические науки", помогут при возведении новой крепости и в
устройстве кузницы. Он писал: "На первый раз довольно бы было, если бы
вблизи отыскались железные и медные руды, яко необходимые для
новозаводимого селения и кораблестроения. А каким образом оные плавить и
какие построить плавильные печи и все прочее учредить, получите вы
наставления от отцов Иювеналия и Стефана, яко в горной и заводской науке
искусных" [7].
Также Г. И. Шелихов собирался передать в ведение миссии школу, которая
уже работала на Кадьяке. Он писал: "Кои на Кадьяке у вас есть
обучающиеся грамоте молодые ребята, препоручить ко обучению грамоте и
математическим наукам в руководство священно-архимандриту, ибо из
подчиненных ему братии некоторые, имев способности быть учителями,
охотно к сему здесь изъявили свое желание, а особливо отец Макарий" [8].
Из Иркутска иноки отправились 2-го мая, далее их путь пролегал по реке
Лене до Якутска и оттуда на лошадях до Охотска, куда прибыли 13 июля.
Здесь оставались месяц и 13 августа отправились на остров Кадьяк на
судне "Три святителя". Всего на судне находилось 126 человек: 10 членов
миссии, 5 алеутов, 45 человек из семей поселенцев, штурман, помощник А.
А. Баранова, два приказчика и 62 промышленника.
Здесь члены миссии впервые столкнулись с теми людьми, среди которых им
предстояло жить на Аляске долгие годы. Большую часть промышленников
составляли бывшие крестьяне, разорившиеся мелкие купцы, беглые
каторжники и беглые солдаты. Компания Г. И. Шелихова, при зачислении на
службу, старалась подбирать людей, обремененных долгами, и выплачивала
их так, что промышленный еще до приезда в Америку уже имел солидный долг
перед компанией и попадал в полную зависимость от нее.
Вербовка промышленных для службы в Америке сопровождалась в Охотске
пьяными оргиями. "Рабочие люди при найме в службу Компании... поймы были
искажение виду человеческому наносящим образом, и ежедневному пьянству и
бесчинству полиция положить конец находила себя не в состоянии" [9].
В начале сентября судно сделало остановку на острове Уналашка, здесь
началась миссионерская деятельность иноков в Америке. Из письма архим.
Иоасафа игумену Назарию на Валаам от 19-го мая 1795 года видна картина
встретившая их на Аляске: "А морем по Алеутской гряде ехавши только два
дня, заехали на остров Уналашку и тут более ста человек окрестили: они
давно уж готовы к принятию крещения, ибо всегда с русскими
промышленниками живут. Народ добрый, но бедный. Живем хорошо, они нас
любят, а мы их. И так усердно приемлют крещение, что все свои шаманские
наряды изломали и сожгли. Вы хотя и стращали нас нагими, но, благодаря
Бога, о целомудрии имеют понятие. Хотя не нарядны, однако не нагие и
опрятнее еще русских ходят: платье носят небогатое, из птичьих шкурок,
но длинное до пят, и без пол сшитое, наподобие стихаря. Одна прореха -
только голове пройти. Щеголи бобровое платье носят. Пища - рыба и разные
коренья" [10]. Алеуты, не удовлетворившись кратким пребыванием миссии,
просили архимандрита Иоасафа оставить на Уналашке одного из иеромонахов.
И он им обещал, что вскоре к ним прибудет один из иноков.
24 сентября 1794 года судно "Три святителя" прибыло в селение Павловская
гавань на острове Кадьяк. С этого времени начинается постоянное
распространение Православия среди коренного населения Аляски.
Коренным населением Кадьяка и соседних островов были кадьякцы. Русские
их называли "американцы", а позже стали называть их алеутами, по
аналогии с жителями Алеутских островов, с которыми они познакомились
раньше, чем с жителями острова Кадьяк. Кадьякские алеуты находились в
угнетенном состоянии, по существу они являлись крепостными компании Г.
И. Шелихова. Отличие их от крепостных крестьян в России состояло в том,
что их не могли продавать и они не занимались земледелием, а вели
промысел морских животных. Позже они были официально причислены к
сословию свободных крестьян.
Вместе с "Тремя святителями" на Кадьяк прибыло судно "Святая Екатерина",
всего на этих судах находилось 193 человека. У А. А. Баранова не было
возможности разместить и прокормить столь большое число людей. Зима
1794-1795 годов была очень тяжелой.
Вскоре после прибытия на Кадьяк, послушник Козьма Алексеев был пострижен
в монахи с именем Иоасаф. 21 ноября 1794 года была заложена церковь.
Архимандрит Иоасаф дал послушание инокам, по их способностям: о. Макарию
была поручена миссионерская работа среди кадьякских алеутов, он объехал
множество селений, где крестил несколько тысяч человек и повенчал
несколько сот пар. Его сопровождал переводчик Осип Прянишников.
Прянишников был из тобольских купцов, он уже несколько лет жил на
Кадьяке, был женат на кадьякской алеутке и выучил три местных языка:
алеутский, кадьякский, а также язык индейцев-кенайцев. Еще до прибытия
миссии, Прянишников, хорошо зная церковный устав, совершал утреню, а
иногда и вечерню в селении Павловская Гавань. С прибытием миссии он "с
великим усердием в Евангельской проповеди укреплялся", а его служба как
переводчика оказалась очень успешной, так как "он всеми Кадьякскими
жителями издавна любим и почитаем за его добропорядочную жизнь и
ласковое с ними обращение".
Отец Нектарий заведовал школой, в которой обучалось 15 детей. Среди них
были дети кадьякских алеутов, аманатов (заложников), среди которых были
даже тлингиты, и креолы. Тлингиты, это воинственное племя индейцев,
населяющее юго-западное побережье Аляски. Креолы в Русской Америке
составляли специальное сословие, и принадлежность к нему была по
наследству, по отцовской линии. Оно было приравнено к мещанскому
сословию.
Отцы Ювеналий и Стефан занимались постройкой храма, а также вели службу в
Павловской Гавани. Отцы Герман и Иоасаф были назначены в пекарню, а о.
Афанасий, как наименее способный, должен был заниматься огородничеством и
учиться церковной службе.
Весной 1795 года архимандрит Иоасаф уделил особенное внимание разведению
огородов, он писал: "Мне хочется хотя бы немного картофелю, капусты и
еще кое-чего из огородных овощей завести; да вот главное препятствие,
что были не обучены. Просил (у А.А. Баранова) было хотя заступов или
мотыг несколько сделать, но не знаю, добьюсь ли толку, а теперь кое-как
роем землю деревянными чурками, завостря" [11].
Уже к лету 1795 г. члены миссии крестили около 6 тысяч человек и
обвенчали более тысячи пар, практически все население Кадьяка и
ближайших к нему островов.
Первые десять месяцев жизни иноков в Америке подробно описаны в письмах
архимандрита Иоасафа к Г. И. Шелихову от 18 мая 1795 г. и отца Германа к
игумену Назарию, которые и приводятся ниже, первое в извлечениях, а
последние полностью. Архимандрит Иоасаф писал:
"... Удовольствие мое в том только состоит, что американцы отовсюду
стекаются креститься. А русские не только не стараются приводить их к
тому, но все способы употребляют расстраивать их. А причина тому та, что
жизнь их развратная начала уличаться добрым поведением американцев. Я
едва мог убедить некоторых промышленных жениться, а прочие и слышать не
хотят. А девок держат все публично. Да еще не по одной, что служит к
великой обиде американцев...
Со времени нашего прибытия, единственное, чем нас потчуют, это вяленным
лососем трехлетней давности... Нет провизии и для переселенных сюда,
однажды я отправил своего монаха в бараки переселенцев, он увидел, что
все они переполнены. Им тоже не хватает продовольствия, однако, они
целые ночи напролет проводят в пьянках и кутежах, распевая и танцуя. В
первую среду Великого Поста они отказались исповедоваться до тех пор,
пока не закончат кутеж.
Я не могу и поныне узнать, приезд ли мой или ваши колкие выговоры,
господину Баранову писанные, взбесили его... Да и мы для себя таскаем из
лесу (дрова) на плечах. Всего смешнее, что и у хозяина не бывает в
целый год ни полена заготовлено, у него когда чайник греть, так и
побегут или вкруг строения углы ломать, или где с сарая жердь стащат. А
иногда из кузнецы возьмут уголья...
Детей обучается только пять человек. А старые школьники почти все без
присмотру живут по жилам и обалеутились, так что ничем не разнятся от
других...
Я крещу американцев, не делая никакого препятствия компании ни в чем,
ибо каюры (холопы, ред.) остаются каюрами, аманаты (заложники, ред.)
аманатами и каждый промышленный при своей должности, и то, кажется, не
мешает, что он крещенный, но всегда мне делается в том препятствие.
Случалось крестить по жилам и тех же самих алеут венчать с держимыми ими
девками, но такие выходили иногда казусы, что некоторых отнимают,
венчанных мною, себе в наложниц..." - и далее о том, что говорил А. А.
Баранов - "Я де имею предписание от Шелихова содержать свиту духовную во
всякой строгости, приучать их к здешней пище, употреблять во всякие
работы и прочее.
И без предписаний ваших нужда научит нас привыкать к здешней пище, не на
что надеяться употреблять много провианта, ходим на открытый стол - на
лайду, собираем ракушки и улитки морские, а без этого осталось бы один
хлеб употреблять, но его не на долго будет...
Зима была холодная, покоишки не утыканные, окошки худые, мы всю зиму так
пробились, правда, с приезда моего почтил было он (А. А. Баранов) меня,
отвел покоец хороший - для меня одного, а братию определил в казарму,
где вояжные живут с наложницами. Но мне не рассудилось дать жить с ними
братии.
Так я и перешел с ними в другие покойцы, ибо кроме того, что там
наложниц полна казарма бывают собрания, частые пирушки и пляски всю
ночь. Так что не оставляют и на воскресные и праздничные дни..." - и
снова о А. А. Баранове - "Он хоть и подписал на церковь также и на свиту
в книгу 1500 (рублей), но мне бы сноснее было, если бы он с меня
столько взял, да получше распоряжался здесь...
Детей, от русских прижитых, промышленные, по дозволению правителя,
отбирают у матерей, а при том таких малолетних, что иному год, а другой
двухлетний ребенок, и собираются вывезти в Россию, мне это не очень
нравится...
Я слыхал от некоторых, что Баранов со своими бунтовщиками нередко
поговаривает: на бы де, как отправить на тот свет Архимандрита, да
Иувеналия, а других как мух придавим, хотя и не должен я всем вракам
верить, но сомневаться могу, от столь бесчеловечного скоро то может
быть. Он довольно уже на тот свет отправил людей, - так не дрогнет рука и
на меня. Нынешнею Пасхою одного каюру с барабанным боем загонял
китовыми усами сквозь строй до смерти..." [12].
По прибытии на Аляску о. Герман писал игумену Назарию на Валаам:
"Преподобнейший и пречестнейший, государь батюшко, отец Назарий со всею о Христе братиею, о Господе радоватися.
Ваших отеческих мне убогому благодеяний не изгладят из моего сердца ни
страшные непроходимые Сибирские места, ни леса темные, ни быстрины
великих рек не смоют, ниже грозный Океан не угасит чувств оных.
Я в уме воображаю любимый мною Валаам на него всегда смотрю через
Великий океан, но нельзя мне собственным гласом, ради столь великого
расстояния, возгласить, по долгу, мою благодарность, но посредством сей
маленькой бумажки стараюсь, сколько можно, вам, любезному моему батюшке,
оную принесть, при сем осмеливаюсь и о себе нечто доложить.
1) Благодатию Всевышнего Бога, святых ради ваших молитв, мы Американских
пределов достигли благополучно, все десять человек. Подробно же описать
столь великое странствие не дозволит краткость времени. В дороге
находились круглый почти год, приключений достойных памяти никаких не
встречалось, кроме некоторых от новости мест, и от разноманерной езды.
Да разве за разговор простой любителям новостей можно сказать, что по
Охотской дороге в верховой езде нападали на нас медведи, а по океану
встречали разных морских зверей: китов, косаток, свинок, сивучей, и
других, коих довольно мы видели. Штормов больших не было, кроме одного.
2) Находимся на острове Кадьяке, но еще не на месте, а намерение наше на
матерую (землю), но не знаем, где понравится. Американцы к крещению
идут весьма охотно, крестилось без мала тысяч семь, а на Уналашке, во
время проезда сквозь Алеутские острова, неволею в одну бухту противным
ветром нас загнанных, алеуты своей ласковостью и желанием крещения
весьма удивили.
3) Ныне отправляются для проповеди и крещения вместе с сим письмом отец
Макарий по Алеутским, Лисьевским и Андреяновским островам, а после, в
скором времени, отправится отец Иувеналий на матерую, начиная с
Кенайской губы, в Чугачи, Алегмют, дальше Колоши и другие многие языки,
даже до Чилхата. Ах! Здесь восхитившись я духом, при всей краткости
времени, к продолжению истории урвав кратчайшую минутку, несколько
прибавлю речей.
