Меню сайта

Глава V

От 2 апреля отправлен отряд Алеутов из 300 байдарок под управлением Демяненкова, а мам Правитель с судами Екатериной и Александром оставил Кадьяк 4, и прибыл в Якутат 25 Мая. Тут нашел он, как приказано было, под смотрением Кускова отстроенныя два парусныя суда и наименовал оныя Ермак и Ростислав.

Отправив суда Екатерину и Александра с Ситхи, а партию под прикрытием бота Ростислава, Баранов сам вышел из Якутата на Ермаке 25 Августа и соединился с партией у Ледяного пролива (Cross sound). 26 числа, оба бота и байдарки пустились в пролив рано по утру. Вдруг чрезвычайно густой туман скрыл от них берега при входе в проливе лежащие и стеною стоящие льды, кои обыкновенно во все времена года удерживаются в сем месте, даже нельзя было усмотреть с одного судна другое и окружающие байдарки. В сие время, к умножению опасности, усилилось течение с приливом моря, и быстротою онаго Ермак увлечен во льды и носим между опаснейшими утесами и скалами; куда по замечанию Баранов не смели пускаться и самые удалые Колоши на своих ботах Тогда не находили ни каких способов к спасению: ветер затих, паруса не служили, буксиры бессильны противудействовать стремлению прилива, а глубина не позволяла стать на якорь. Ничего не оставалось более, как отдаться на волю Всемогущего Провидения. В сем отчаянном положении и начался отлив и их с таким же стремлением и по тем же опасностям повлекло обратно в проход; Баранов, умеющий определять меру скорости известным уподоблениям, вероятно не мог приискать столь сильного, что означил странным выражение: «как в адскую пропасть! Вместе со льдами, которые были подобны горам и касались реев». Казалось, что гибель висела у них над головами и смерть окружала отвсюду. Между громадами стоячих льдов, от течения происходили водовороты, в которых судно вертелось вместе с носящимися льдинами и прижимало той или другой стороной к оным. Тут надлежало употреблять всевозможные усилия, расторопность и проворство, чтобы отталкиваться шестами и не быть раздавленным. Но что могут ничтожные силы человека противу ужасных, всемогущих сил природы? Одна неисповедимая благость Творца может спасти.  – Промучась ровно полсуток в сей смертной опасности, наконец к великой радости вышли из льдов и стали на якорь в небольшой гавани, куда пришли Ростислав и партия, претерпевая равные Ермаку опасности. Во льдах потеряно от Ермака шлюпка, а из отряда трех-лючная байдарка.

Простояв в бухте за противными ветрами три дни, отважный Баранов решился снова попытаться пройти тем же проходом , в который ни одно парусное судно до того не смело еще пускаться. В подтверждение сего можно привести слова Г. Лангсдорфа, который проезжая в сем канале байдарками с опытным Американским мореплавателем де Вульфом, замечает: « что быстрота стремления уподоблялась водопаду в узкости не более 150 туазов, на расстоянии до 200 шагов, а уклон падения воды по их вычислению простирался до 5 фут. Г. Де Вульф уверял его, что он нигде и никогда не видал подобного стремления воды, и потому заключил о чрезвычайной предприимчивости и смелости тех Русских мореплавателей. Которые отваживались сюда пускаться.

При хорошей погоде и попутном течении оба судна и байдарки обошли множество льдов, или уклонялись от оных, и к вечеру были в широком открытом проливе Хуцноу  (Chatam streat); потом сдавались в проливе Чильхат (Linn canal) на пути до бобровой бухты прошли Колошенские селения: Какнаут, Коуконтан, Акку, Таку, Цултапа, Стахин, Кек и Кую. Партия Алеутов свободно промышляла бобров и набила всех сортов до 1500. Жители в селении завидя Русских, везде разбегались от страха, но сии селениия проходили мимо, исключая двух последних, жителями коих была истреблена партия Урбанов, и потому в наказание за то сожжены все их строения. Оттуда суда обошли остров Ситху и 8 Сентября благополучно достигли Крестовской гавани; а партия Алеутов прибыла туда же четыре дня спустя. Тут нашел Баранов ожидавшие его суда: Екатерину, Александра и пришедший вокруг света корабль Неву.

Капитан-Лейтенант Лисянский на Неве прибыл в Кадьяк 1 Июля, где получил отношение Баранова, объясняющее положение дел в Америке, поспешил ему содействовать в возвращении потерянных владений. Оставя Кадьяк 3 Августа, чрез пять дней достиг Ситхи и там ожидал его. Баранов просил Капитана Лисянского, чтобы им вместе согласить Колош возвратить отнятые у Русских места, или в противном случае принудить к тому силою оружия. По совещании, они условились о мерах действия, и 17 числа всеми судами и с отрядом Алеутов вышли из Крестовской гавани, а к вечеру были на якоре у Ситхинского селения, против Кекура; где однакож нашли пустые хижины. Жители все удалились в крепость, построенную ими на месте при речке, далее в Бухте.  18 числа, Тоен Котлеян, с некоторым числом человек приходил к крепости для переговоров, и когда предложили ему чтобы он дал аманатов, тогда и он требовал к себе такое же число Русских и Алеутов. Не видя склонности к миру, приказано ему удалиться. Для очищения окрестного берега, с судов сделали несколько пушечных выстрелов с ядрами, чтобы узнать не сркывается ли кто в засаде для воспрепятствования высадке с судов. После чего Баранов, съехав на берег занял высокий утесистый, довольно обширный камень (Кекур) и поднял на оном флаг, в зхнак овладения сим местом под Российскую Державу, наименовав оное по прежнему Ново-Архангельскою крепостью. На кекур взвели и поставили пушки и определили стражу; а партия Алеут заняли все окрестности онаго. В то время усмотрена байдара Колош следовавшая с моря в крепость, которую преследовать послан от Капитана Лисянского Лейтенант Арбузов. При нападении на оную Колоши защищались отчаянно, стреляя из ружей; но байдару вскоре подорвало, от бывшего в ней пороха и большая часть колош утонуло; спасено только шестеро: из них два сильно раненных скоро померли, а другиевзяты и отвезены на Неву.

В вечеру приезжали к нашей крепости посланный от Колош с предложениями о мире. Ему отвечали, чтобы сами Тоены явились для переговоров. На другой день, тот же посланный привез одного аманата; но его опять отправили с прежним ответом. Вскоре показались на берегу около 60 человек Колош; половина из них осталась на пути, а другие в воинских доспехах, вооруженные ружьями и копьями пришли под крепость на кекуре, в числе их были и Тоены. Баранов предложил им, что забывая все прошедшее, он требует ныне возвращения оставшихся у них пленных алеутов; и чтобы в обеспечение пребывания здесь Русских, дали аманатов, сами же оставя свою крепость отошли бы подальше от занятого нами места. Около двух часов продолжались переговоры, но колоши не приняли сих умеренных предложений, и прокричав громко три раза:  «У! У! У!», - удалились.

20 числа все суда подошли к неприятельской крепости, сколько позволяла глубина, и остановясь на якорях открылт по оной огонь. Колоши со своей стороны отвечали несколькими пушечными выстрелами. Крепость Колошинская состояла, по выражению Баранова из претолстого в два и более обхвата суковатого леса; а шалаши их были в некоторой углубленной лощине; почему и по отдаленному расстоянию, ядра и картечи наши не причиняли никакого вреда неприятелю. Капитан Лисянский послал Лейтенантов Арбузова и Повалишина с орудиями в десант. Высадя людей. с разных сторон начали приближаться к крепости. Вслед за ними Баранов поспешил отправиться еще с двумя пушками и соединился с Арбузовым; с четырью орудиями, они приближались к крепости с правой стороны, производя по ней беспрерывную пальбу. Баранов замечает: «та же толстота леса в крепости препятствовала наносить им ощутительный вред, между тем как мы были открыты со всех сторон, а притом время приближалось к вечеру».  Это заставило их решиться взять укрепления приступом. Колоши собрав все свои силы, открыли из крепости сильный огонь. В то самое время, когда располагались уже ломать и зажигать крепость, Баранов ранен в правую руку пулею навылет; и тут же ранен Лейтенант Повалишин. Новые в деле военном некоторые промышленные и Алеуты показали тыл; тогда было решено: отступя в порядке, возвратиться на судно.

На сем приступе: матросов убито 3, ранено 2; промышленных убито 3 , ранено 9; Алеутов убито 4, ранено 6 человек; всех убитых 10, раненых 24 и двое вышеупомянутых Начальников.  – Несколько после сего времени, Баранов призвал к себе одного из бойких Алеутских Тоенов называемого Нанкок (известного всем посетителям Ситхи) и упрекнул его в трусости и побеге. Нанкок, желая оправдаться, говорил: «Виноват Александр Андреевич в перед не пойду». Знаю, отвечал шутя Баранов, что ты вперед не пойдешь; но по крайней мере не бегай назад и своим примером не увлекай подчиненных.

21-го числа Баранов, чувствуя боль от раны не в состоянии был заниматься военными действиями, и потому просил Капитана Лисянского принять всех людей в свое распоряжение, и содействовать по благоусмотрению. Г. Лисянский приказал производить с судов сильную пушечную пальбу по крепости. Это наконец произвело желаемое: от Колош явились парламентеры, с коими имели переговоры о присылке аманатов и о возвращении прежних пленных.

22-го Колоши выставили на крепости белый флаг и доставили на Неву 10 человек аманатов.

23-го доставлены на корабль бывшие в плену, один алеут, две женщины Кадьякских и на другой день, еще одна.

26 числа, не примечая никакого движения в крепости, съехали в оную с кораблей и нашли оставленною. Колоши ночью бежали через горы в Хуцновский пролив, оставя на месте трех старух. Около крепости найдено убитых 30 человек, и внутри оной пятеро детей, заколотых самими Колошами при побеге. Победителям достались 3 чугунных фальконета и несколько ружей. А при береге до 30 больших ботов. На другой день  Колошенская крепость разорена и сожжена; найденным в крепости старухам, согласно их желаниям дан бот, на коем оныя отправились искать своих единоплеменников.

По прогнании колош суда перешли к Ново-Архангельской крепости и стали на якорь.

Не известно в точности, куда скрылись Колоши? Полагали, как сказано выше, что они все ушли чрез горы; но 25 и 26 чисел, нашли убитыми 8 человек Алеутов в окрестных бухтах, а потому уверились, что  неприятели скрываясь засели по лесам и выжидают случая нападать в расплох на разъезжающих за ловом рыбы алеутов; - в избежании сего, приняты были нужные меры осторожности.

На занятом под крепость месте, вблизи построили на первый случай здания, нужные для складки груза; для казармы вырубили до 1000 бревен, а для Правителя выстроили небольшой домик из досок, и заложили из стоячих заостренных бревен частокол с будками по углам. Это составляло крепость безопасную от неприятельского нападения Колош.

Баранов при себе оставил в новом заселении все суда и байдарки, кроме Ростислава, отправленного в Кадьяк с известиями. Корабль Нева от 10 Ноября пошел на зимовку туда же, где весною, получа все пушные товары, должен был зайти в Ситху за донесениями, следовавшими от Баранова в Главное Правление компании, и потом уже идти по назначению в Кантон.

На Неве отправлено четверо пленных Колош, взятых Лейтенатном Арбузовым при взорвании их байдары. Баранов предписал Кадьякской Конторе: «раозослать их по дальним артелям и употреблять в раюботы на равнее с работниками из алеут, и в случае озорничества штрафовать; однакож обувать и девать».  В отношении же снабжения экипажа корабля Невы, писал Баннеру, чтобы стараться доставлять им более птиц и рыбы, сберегая сколько возможно скот, дабы прежде размножения оного, сия важная часть хозяйствав не могла придти в упадок.

Всю зиму Колошенские Тоены не являлись в крепость но временно присылали небольшие боты для разведывания о Русских, которые между тем усердно работали; Алеуты же занимались беспрерывно ловлею рыбы.

Июня 10 1805 года, корабль Нева пришел из Кадьяка. Капитан-Лейтенант Лисянский, видя прочо построенные здания и многие принадлежности хозяйства удивился неутомимым трудам и неожиданным успехам Баранова. Вскоре приехал Тоен Сайгинах, брат Котлеана, который был ласково угощен Барановым в крепости.

На Неву погружено 5000 бобров, 150 тыс.котиков и много других товаров на сумму, по обыкновенным установленным в колониях, около 450 тыс рублей. С сим ьбогатым грузом Капитан Лисянский оставил Ситху 20 Августа, и пошел прямо в Кантон.

По предложению Баранова, он принял в Кадьяке трех мальчиков из Креёлов, обученных грамоте, дабы доставить их в С.Петербург для дальнейшего образования.

Оправленые были Андрей Климовский. Иван Чернов и Герасим Кондаков, которые Правление Компании отданы были в Штурманское  Училище для обучения и после возвратились в колонии. Климовский командовал судном, а два других были хорошими помощниками командиров. Кондаков помер в 1820, а Климовский в 1831 году.

26 числа, прибыл из Камчатки бриг Мария под командою Лейтенанта Машина, и на оном уполномоченный от Компании Действительный камергер Н.П. Резанов, оставивший корабль Надежду по возвращении из посольства своего в Японию. При нем находились пассажирами: Лейтенанты Хвостов и Давыдов и Натуралист Лангсдорф. Н.П.Резанов на пути заходил в Кадьяк, рассматривал дела тамошней Конторы и ознакомившись с ходом и порядком оных, от начала до настоящего времени, увидел, что много еще надобно сделать для приведения колоний в лучшее положение и устройство, в каком по видам Государственным желал бы их видеть.

Отобрав сведения от Баранова по всем частям, он находил необходимым дать новое образование колониям, и на счет сего; заметив ему в отношении от 1 Сентября требовал Совета, дабы образование края учредить так: «чтобы пользы компаниею извлекаемые, были для нее прочны; выгоды для всего отечества ощутительны; земледелие и хозяйственные отрасли процветали; ремесла и рукоделия облегчали нужды жителей; торговля основывалась на непреложных правилах; правление и законы охраняли лице каждаго столько же, как и его собственность; мореплавание судами и нужным числом людей было обезпечено; военныя силы, порядком и дисциплиною их доставляли для каждаго нужную от неприятелей защиту; повинности жителей были бы силам их соразмерны и чтобы человечество в полной мере было уважено». В следствие сего, Баранов представил ему на вид многое, что требовало поправления из обших и частных недостатков. Сообразив оное Г. Резанов изложил правила для правления – колониями в виде проэкта в 17-ти статьях, и препроводил Баранову от 9 Сентября, начиная так: «чем более вникаю я в настоящее положение Российско-Американской Компании, областей ея в новом свете, промыслов, торговли. Мореплавания. Хозяйственных частей ея, укреплений и проч., тем более встречаю недостатков, невозможностей, неустройства в самой организации торговаго сего общества; тем более предуверяюсь, что по обширности заведения его, должно быть оно преобразовано совсем в иной вид, предприятиям его сообразный, и следовательно прочный и в самом начале каждой части, твердое основание имеющий. Иначе все подвержено мгновенной гибели, поелику одно несчастное стечение обстоятельств, приведет все в замешательство и лишит общество кредита; посему-то он начертывает полный устав Компании и представляет оный на уважение начальства с тем, чтобы постановили непреложный закон, по черте котораго вся обширная гормада сия единожды навсегда, восприяла бы правильное и неукоснительное движение, с определением строгих взысканий за всякое отдаление от правил, в оном изображенных». В первых трех статьях сего устава излагаются мысли о преобразовании самой Компании и учреждении разных мест от оной для управления; в 4-й замечая о промыслах находит: «что люди для ловли зверей, в службу Компании вступающие, употрбляются единственно на работы при постройках, креплениях, мореходстве и на защиту, и что менее 400 человек, составляя всю силу в Америке, держат в подчиненности народы и в то же время охраняют все пространство берегов Американских, и за то в награду получают из приобретенных зверей половину пая или участка, что число людей по обширности заведений крайне недостаточно и останавливает успехи, а умножать их на сем основании, будет для Компании и для них самих безвыгодно; поелику раздробятся и уменьшатся прибыли от промыслов; и потому считает нужным согласить людей на денежную плату, предоставя все расчеты о промыслах одной Компании».

Для чего и начертал особые положения, с означением по всюду числа людей и оклада жалования. Далее указывает на надобности завести фабрики и рукоделия, школы и благотворительные домы, советует произвести опыты в земледелии, отправлять мальчиков в столицы для образования и обучения ремеслам, художествам и пр. пр. Поручая сие для исполнения Баранову, говорит: «впрочем, все частныя постановления будут уже следствием сих начал, и что ведя людей тихими, но верными шагами к просвещению, следует неприметным образом вводить их в обычаи, благоустроенным областям соответственные». Наконец, обращаясь к Баранову, заключает: «Зная благородное Ваше славолюбие, открываю теперь пространное поле Вашей деятельности с полным предуверением, что вы, как ревностный и усердный сын отечества, оным во всей мере воспользуетесь, что от ныне впредь всякое донесение Ваше будет у соотчичей наших исторгать новую вам признательность, и тысячи голосов соединившихся к справедливой хвале Вашей, несомненно привлекут на Вас еще более Всемилостивейшее внимание ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА».

Если бы прибытие Г.Резанова случилось за пять, или даже за два года прежде сего, в бедственной для Баранова период, тогда, как не получая ожидаемаго прдкрепления не Фениксе, он не имел ни достаточнаго числа людей. Ни судовых припасов, ни товаров, ни вещей необходимых; или когда потеряв заселение в Ситхе, был тесним обстоятельствами, угрожаем новыми злоключениями и внутренними смутами, тогда бв конечно благонамеренный размер предположений, располагался по иному, меньшему масштабу. Но теперь Г. Резанов нашел потерянное место, возвращенным; судовых командиров, знающих свое дело и опытных; число людей. От подвоза в последнее время вполне достаточное; надежду на бобровые промыслы разными путями, и в возможность иметь все нужное посредством вымена, или покупки у иностранцов; и потому ему казалось весьма удобным поставить колонии в состояние образованности, учредить ремесла, фабрики и проч. так сказать одним почерком пера.

Изследывая, с самого начала обстоятельства и предприятия Баранова, ясно открывается, что всех сих предположений, он никак не мог ввести в план своего управления. А должен был бороться с холодом, голодом, недостатками всякаго рода, и врагами внутренними и внешними. Он очень хорошо знал, что первыя степени перехода от дикаго состояния в гражданское, составляют рукоделия и ремесла; но сии самыя занятия преподаются людьми обученными, которых он не имел, повторяю, он знал, что образование я просвещение должны разливаться от просвещенных пастырей и учителей; о чем, как мы видели писал Шелихову в первом письме, по прибытии на Алеутские острова, но вышло иначе. По отправлении Архимандрита в Охотск, оставшиеся без Главы члены духовной миссии не сделали ни шага вперед на своем поприще. Сам Г. Резанов заметил это, говоря: «что духовная миссия, хотя и окрестила многих Американцев, но тем не принесено пользы: ибо все остаются в прежнем невежестве».

С прибытием из Охотска двух судов, число чиновников и рабочих людей значительно увеличилось; но для удовлетворения их нужд Баранов не имел не токмо предметов роскоши, но и необходимых потребностей. Бывало он сам часто и по долго, с людьми, уже привычными, питался грубыми местными произведениями, не помышляя даже о хлебе; но теперь новые люди, ободренные вниманием и добродушным расположением Его Превосходительства, начали представлять о резных своих нуждах. И как в самом деле был почти во всем недостаток, то по предложению Баранова, решено сторговать и купить корабль Вульфа со всем его грузом. 28 Сентября они условились на 68 тыс. пиастров. В число сей суммы заплачено пушным товаром на 31.250, а остальные переведены векселями в Петербург на Главное Правление. Немедленно Хвостов назначен командиром корабля Юноны и Давыдов к нему помощником.

Сверх счета о покупке Юноны, по условию даны Вульфу два бота: Ермак вовсе, а Ростислав на время. На первом он отправлял экипаж свой и пушные товары на Сандвичевы острова, а на другом шел сам в Охотский порт, откуда располагался проехать в Петербург.

По прибытии в Ситху, Г. Резанов намеревался построить два судна; но купивши Юнону положил выстроить один тендер. К постройке онаго употреблены два корабельные подмастерья: Корюкин, прибывший на Неве вокруг света и Попов через Охотск.

Г. Резанов очень хорошо понял и видел как важна и многотрудна обширная обязанность Баранова, как он ограничен и стеснен в средствах и способах, и как мало людей ему содействующих, и потому счел нужным и справедливым награждать усерднейших за подъятые ими труды и обождрить их в понесении будущих. По представлениям Баранова пожалованы (по данному Г. Резанову полномочию) медалями на владимирских лентах: золотою Кусков, серебряными: Малахов, Швецов, Бакадаров и Еремин.

Не взирая на купленные у Вульфа съестные припасы, недостаток в оных для рабочих с каждым днем увеличивался. По представлению Баранова, Г. Резанов решился отправить Хвостов на Юноне в Кадьяк, чтобы привести оттуда юколы, китовины и жиру. 4 Октября Хвостов вышел в море и, возвратившись 15 Ноября, доставил юколы и прочего с избытком, и удовлетворил тем нужде в продовольствии промышленных и Алеутов.

Предуведомление
Глава I
Глава II
Глава III
Глава IV
Глава V
Глава VI
Глава VII
Глава VIII-1
Глава VIII-2
Глава IX
Заключение-1
Заключение-2