Аляска — Русская Америка

Владимир Васильевич Крючкин

www.russdom.ru/2002/200211i/20021135.html

    Эта экспедиция для наших путешественников чуть не закончилась трагически. Спустившись с горы Святой Елены, они попали в засаду, приготовленную им индейцами во главе с известным вождем Солано. История, ставшая романтической легендой, рассказывает, что причиной дерзкого поступка Солано явилась его любовь к красавице Елене Ротчевой. Солано был полной противоположностью стройной, утонченной и цивилизованной Елены. Он был двухметрового роста, грубый и некрасивый. К тому же его лицо было обезображено оспой. Тем не менее Солано решил силой взять Елену Ротчеву себе в жены.

    Сутки провели пленники в лагере индейцев, и были опасения, что все участники экспедиции, кроме Ротчевой, будут уничтожены.

    Спасли русских испанцы. Калифорнийский генерал Валлейло с отрядом кавалеристов окружил стоянку индейцев и пригрозил им полным уничтожением, если они не освободят русских. Угроза подействовала, и наши соотечественники были отпущены на свободу. И, пожалуй, за последние 20 лет у фортроссовцев это был единственный конфликт с индейцами, но он, как я уже, сказал, имел чисто романтическую подкладку. И именно из-за этой истории Калифорния больше помнит Елену Ротчеву, чем ее мужа. И называет ее "принцессой Еленой".
    Но настоящей первой леди Русской Америки была все же другая женщина -баронесса Елизавета Васильевна Врангель, жена легендарного путешественника и мореплавателя, участника двух кругосветных плаваний, барона Фердинанда Петровича Врангеля, с 1830 по 1835 год служившего главным правителем Русской Америки. Ей было всего 20 лет, когда она прибыла с мужем к месту его службы в столицу Русской Америки, в город Ново-Архангельск. И здесь я сделаю некоторое отступление, ибо сказать только то, что Елизавета Врангель прибыла с мужем в Русскую Америку, значит не сказать ничего. Нужны пояснения. Это сейчас у нас любые дальние путешествия ассоциируются либо с круизом на морском роскошном лайнере, либо с полетом с одного континента на другой в самолете. Перенесемся из нашего времени в первую половину 19-го века. Как добирались в то время русские первопроходцы до российских владений на Аляске: из Петербурга до Урала ехали в экипажах, от Урала через всю Сибирь, в основном, по бездорожью, тоже на лошадях, но чаще верхом, а иногда и пешими. Навьюченные лошади тащили груз. К тому же, чтобы добраться до окраины России на Тихом океане, надо было преодолевать десятки великих и малых сибирских рек и озер, что само по себе представляло огромную трудность, так как переплывали реки тоже не на теплоходах, а на простейших лодках-дощаниках. Переправлять приходилось не только себя и груз, но и лошадей.
    В пути наших путешественников мучили комары и гнус. В те времена серьезную проблему представляли и таежные хищники: медведи, рыси, волки и тигры. Особенно от них приходилось беречь продукты и лошадей.
    Претерпев все лишения, добравшись до Охотска, нужно было еще дождаться редкого попутного судна, идущего в сторону российских владений на Аляске.
    На весь этот путь, в лучшем случае, уходил год, а то и больше. К чему я рассказал о трудностях этого пути, да для того, чтобы вы, мои читатели, могли осознать, что путь этот требовал большого мужества даже от мужчин, не говоря уже о женщинах, решивших разделить тяготы судьбы со своими мужьями. Обладала ли таким мужеством 20 летняя баронесса фон Врангель? Скорее всего, нет! Думаю, что ею двигало не мужество, а совсем другое. Она была настоящей православной христианкой, а долг женщины-христианки - быть рядом с супругом там, где ему будет труднее всего. Елизавету Врангель не остановило даже то, что она была в положении и ждала первого ребенка, которого и родила в глубине Сибири во время этого вояжа на Восток.
    В наше время, когда я слышу, что жены "новых русских" стараются рожать своих детей в лучших родильных домах Европы, я всегда вспоминаю Елизавету Васильевну Врангель, роды которой в сибирской глуши приняла обыкновенная повивальная бабка. Дух у русских женщин совсем был другой!
    Прибыв с мужем на Аляску, в Ново-Архангельск, Елизавета Васильевна, благодаря своей культуре, общительности и веселости, сделала все, чтобы грубую и скупую на радости колониальную жизнь русских мужчин-холостяков и семейных людей превратить в жизнь достойную, интересную и похожую хотя бы на ту, что была у них в России. Ее любили все: и аристократические чины, и простые офицеры, и "промышленный" люд, и даже индейцы-тлинкиты, с которыми она всегда была приветлива и ласкова. Она помогала всем, чем только могла. Особенно в тех условиях тосковали представители высшей аристократии, оторванные от столичных театров и от модных тогда салонов по интересам, где они встречались с лучшими своими друзьями. Для них Елизавета Васильевна устраивала балы, званные обеды, музыкальные вечера и спектакли. По-человечески жизнь в Русской Америке наиболее оживилась именно при Елизавете Васильевне Врангель. И значение таких женщин, как она, в истории Русской Америки было очень велико. В то время, когда мужчины строили корабли, ходили на них открывать новые земли, создавали там поселения и форты, охотились на морского зверя, перевозили пушнину к российским берегам, вели торговлю с испанцами и Китаем, их жены создавали школы, училища, библиотеки, обучали детей русских поселенцев и аборигенов грамоте и специальностям, прививали им любовь к знаниям, к музыке, к сельскохозяйственному труду, ухаживали за больными.
    Елизавета Васильевна Врангель следила за тем, чтобы в Русской Америке на высоком уровне было медицинское обслуживание. Вот, что писал об этом в своей книге "Впечатления моряка" путешественник Василий Завойко: "...Здесь есть также госпиталь, которую не стыдно перенести в любой из городов Европы. Госпиталь получила усовершенствование при нынешнем главном правителе Фердинанде Петровиче Врангеле и помещается в прекрасном доме на 30 кроватей, размещенных в палатах хорошей отделки, светлых, просторных и опрятных до возможной степени. С изобильной аптекой, одежда больных, продовольствие и прислуга вполне отвечают другим частям, а внимательность и попечение, с каким обходятся с больными, довершает совершенство этого прекрасного заведения".
    Когда я читал эти строки, я не верил своим глазам. В госпитале для простого народа в российской колонии на Аляске заботливость о больных была такая, как, пожалуй, сейчас есть только в кремлевской больнице для высокопоставленных чиновников нашей страны.
    Откуда же Русская Америка брала хорошие медицинские кадры? Оказывается, она их готовила. Вот, что я нашел по этому поводу в книге историка и этнографа С.Г. Федоровой "Русское население Аляски и Калифорнии":"... с 1816 года было принято решение обучать креолов в Петербургской медико-хирургической академии, в связи с острой нуждой колоний в медицинских кадрах... Отчеты Российско-Американской компании показывают, что в России ежегодно находились от 5 до 12 человек, обучавшихся не только морским, коммерческим, но и медицинским наукам...". Еще на один интересный факт, касающийся Елизаветы Врангель, указывает все та же историк С.Г. Федорова в материалах своего института Всеобщей истории, касающихся Русской Америки: оказывается, стараниями Елизаветы Врангель и ее мужа в Ново-Архангельске было "...ограничено употребление спиртных напитков, что способствовало погашению долга алеутов и упорядочению расчетов с ними". В этих же материалах приводит Федорова и лестные воспоминания о Елизавете Васильевне Врангель правителя Новоархангельской конторы К.Х. Хлебникова: "...Буйные русские охотники все почитали ее, свирепые старейшины родовых племен забывали о вражде с русскими и восхваляли ее добродетель... Даже в плохую погоду баронесса иногда совершала прогулки по грязным улочкам..., посещая отдельные лачуги с больными женщинами или детьми".
    Теперь понятно, почему во времена пребывания Елизаветы Врангель в Русской Америке, индейцы стали называть всех русских словом "гуссукпиак", что значит - "истинно белый". Тогда как всех остальных белых американцев, англичан и испанцев, притеснявших их, они называли только словом "гуссук" - "просто белый".
    Рассказ о первой леди Русской Америки я закончу словами о том огромном уважении, которое к ней питали даже американские купцы. Вот что, писал об этом все тот же путешественник и моряк Василий Завойко: "Бриг американского купца Френча, обновленный на здешнем эллинге, унес славу его в свою родину под именем "Леди Врангель". Бриг был назван в честь жены Ф.П. Врангеля - Елизаветы Васильевны Врангель".
    Женщины, о которых я рассказал в своем очерке, это, без сомнения, золотой фонд Русской Америки и Великий пример современным россиянкам, часто не понимающим, в чем их истинное предназначение. И, конечно, в коротком очерке я не мог рассказать о всех славных женщинах этой истории. Их значительно больше. В двух словах назову еще сподвижницу Шелеховой Наталью Петровну Баннер, управляющего русской миссией на острове Кадьяк, создавшую один из первых приютов для девочек креолок, Маргариту Этолин, жену главного правителя Русской Америки с 1840-года Адольфа Карловича Этолина, первую попечительницу серьезной школы для девушек в Ново-Архангельске, и княгиню Марию Владимировну Максутову, жену последнего правителя Форта Росс в Калифорнии Дмитрия Петровича Максутова, которую бедные люди почитали как ангела милосердия; и многие из них плакали, когда она после продажи Форта Росс американцам навсегда уходила на корабле к далеким берегам России. "Принцессой Марией" осталась она в истории Форта Росс.
    Отдаю дань и тем многим безымянным русским женщинам, которых теперь уже знает лишь один только Бог. Всем им, известным и неизвестным, трудившимся в Русской Америке во славу России, мое Восхищение и - искренне Объяснение в Любви!