Мой сайт

Православная миссия в Русской Америке

Впервые православие на Аляску было внесено промышленниками. Так, Иван Глотов в 1759 г. крестил на Лисьем острове местного таена и перевез его в Россию. Г. И. Шелехов крестил многих туземцев для государственных выгод России. Он убедил русское правительство прислать на остров Кадиак духовную миссию, в которую вошли следующие лица: Архимандрит Иоасаф Болотов из Валаамского монастыря, потонувший в океане; иеромонах Ювеналий, убитый индейцами в 1796 г. возле озера Ильямны; иеромонах Афанасий, священствовавший в Кадиаке и в 1825 году вернувшийся в Россию; иеромонах Нектарий, проработавший в Аляске 12 лет, умер в Киренском монастыре в 1814 г.; иеромонах Макарий, вернувшийся в 1796 г. в Иркутск, в 1799 г. утонул с пассажирами на корабле "Феникс", когда возвращался на Аляску; иеродиакон Стефан, потонул на корабле "Феникс"; иеродиакон Нектарий.

Монах Иоасаф умер в Кадиаке в 1823 г. Монах Герман умер на острове Еловом  в 1897 г. Он родился в Серпухове, Московской губернии, в 1857 г. Монах вместо белья круглый год носил "кухлянку" из оленьей шкуры, спал на деревянных досках, питался почти одной рыбой и носил вериги весом 15 фунтов. Эти вериги и теперь хранятся в русской часовне на острове Еловом. Православная миссия признала Германа святым и чудотворцем.

Эта миссия, составленная из восьми минахов Валаамского и Конявского монастырей была послана на Аляску императором Павлом 1-м. Миссия из Иркутска по реке Лене (более 2.000 верст) плыла спокойно. От Якутска до Охотска (более 1.000 верст) ехали верхом на оленях, а имущкство везли на лошадях. Ехали по горам, по лесам и буеракам. 24 сентября 1794 г. миссионеры поселились на острове Кадиаке, в селении при Павловской гавани. Здесь они окрестили более 7.000 местных жителей и обвенчали свыше 2.000 пар, затем построили пять церквей, в том числе две походных. Миссионеры уверяли, что "американцы по крещению идут даже охотно". Туземцы же крестились, по большей части, ради экономических выгод, ибо русские компании нанимали их на охоту и платили им за шкуры. В письме к игумену Назариюархимандрит Иоасаф от мая 1795 г. так описал свою жизнь и работу: "Живем хорошо. Алеуты так усердно приемлют крещение, что все свои шаманские наряды изломали и сожгли. Хотя и ненарядные, однако и некаже, опрятнее еще русских ходят: платье из птичьих шкурок, длинное, до пят, на подобие стихаря. Одна прореха - только голове пройти. Щеголи бобровое платье носят. Пища: рыба и разные коренья".

Монахи часто были в разъездах по "материку Америки", в Кенай, в Чугачи, к унгалихмутам, к якутам. "Всюду в суете и среди мира". Приходилось считаться с всесильным Барановым, который терпеть не мог попов и пользовался всякими случаями, чтобы как-нибудь уязвить их. Миссионеры очень боялись Баранова и презирали его за пьяный и развратный образ жизни. Духовная миссия была неудачной. Монахи насадили христианскую веру только формально, но никого из местных жителей не научили доброй жизни. Туземцы привыкли почитать только сильных и к христианской религии относились вполне безразлично. Туземцы приходили к Иоасафу из любопытства посмотреть на золотую одежду и с надеждой получить что-нибудь, хотя бы медный крестик при крещении. Архимандрит злился на русских на то, что они сожительствуют с туземными женщинами и даже имеют от них детей и не крестят их. С большим трудом Иоасафу удалось уговорить несколько русских жениться по христианскому обычаю и исповедываться. Большиснтво же русских не хотели и слушать об этом.

Миссионеры начали холодать и голодать. На их столе бывала только одна юкола (сушеная лососина), которая не нравилась монахам, но они ничего другого не имели. Хлеба и овощей не было. Собаки съели двух телят, привезенных миссионерами из Сибири. Они разорвали на куски также и овец. Все козы погибли. К лососине прибавлялись улитки, которые монахи собирали на мосрком берегу. Между тем, у Баранова и его компаньонов было много дикой птицы, моржей и тюленей. Он получал оленину и молоко. У него имелись две коровы. У монахов горел огонь в чашках с китовым жиром. Зимой в жилищах дул ветер, а летом протекала дождевая вода. Миссионеры перебрались в рабочие казармы, где было много людей, душно и нездорово. В казармах устраивались собрания, по вечерам шумели, пели и плясали. По воскресеньям устраивались пирушки. На исповедь не ходили, а играли в карты. Архимандрит Иоасаф делал в Петербург доносы на Баранова, которого ненавидел. По словам архимандрита, Баранов продавал свой табак по 400 рублей за пуд и дороже. Но Петербург не позволял монахам вмешиваться в дела Российско-Американской Компании, ибо знал, что миссионерские доносы ложны. Баранов товарищески разделял всякие лишения сл всеми остальными и даже от себя пожертвовал 1.500 рублей на постройку первой русской церкви в Русской Америке. Подобными же доносами занимался и монах Макарий. Из Петербурга писали: "Монах Макарий, преступивший свои полномочия за вмешательство в дела, его не касающиеся, прощается. Однако ему ставится на вид прекратить прием жалоб от алеутов, которые должны направляться к подлежащим гражданским властям".

30 апреля 1796 г. обер-прокурор Свят. Синода А. Ив. Мусин-Пушкин доложил императору о том, что для американской миссии нужен архиерей. Император согласился. Синод писал царю: "Ввиду как важности тамошнего дела, так и потому, что архиерей там, в случае убыли священников, модет на месте их рукополагать там же других из самых тех жителей, из которых многие обучились и российскому языку и священному писанию, и скорее и тверже могут оное на своем языке объяснить единоземцам свои и располагать их ко святому крещению". Синод постановил посвятить для страны алеутов, эскимосов и колом в сан епископа Кадиакского архимандрита Иоасафа, выехавшего из Аляски в Иркутск, снабдить его ризницей из Новгорода и купца Прянишникова наградить чином коллежского переводчика и при жаловании в 225 рублей в год приставить к архиерею. Из казны было ассигновано 4.030 рублей в год на содержание архиерея и 2.000 руб. на проезд Иоасафа из Иркутска в Аляску. Иоасаф получил этот указ только через год. В мае 1799 г. епископ Иоасаф вместе с иеромонахом Макарием, иеродиаконом Стефаном и одним послушником отправился из Иркутска в Охотск, откуда на корабле "Феникс" отплыл на Кадиак. Возле острова корабль разбился и погиб со всеми пассажирами. Волны выбросили на берег восковые свечи и обложки книг. После этого император Павел приказал Синоду посвятить для Русской Америки нового епископа Иннокентия Вениаминова-Попова.

Среди миссионеров в Русской Америке выделялся наиболее фанатичный иеромонах Ювенал, готовый ради Христа идти на мученичество и ставший певрой жертвой своего фанатизма и святым среди местных жителей. В 1795 г. он стал на острове Кадиаке одновременно священником и учителем. 19 июня 1796 г. в Трехсвятительском порту он "с Божьей помощью окрыл школу. При окрытии присутствовало 11 мальчиков и несколько мужчин". Когда Ювенал читал молитвы, то ему казалось, что все они были глубоко тронуты, хотя и не понимали по-русски. После первого урока он с учениками пошел к реке и поймал 103 больших рыбы.

12 июля 1796 г. Баранов от лица Иркутского епископа приказал Ювеналу отправиться в страну Илиамн - наиболее непокорных индейских племен. Ювенал отплыл вместе с Барановым на боте "Екатерина". Баранов во время бури заставил священника освятить судно и после бури прозвал Ювенала Ионой, показывая на стаи игравших в море китов. Затем Ювенал сел в бедерку (плоскодонная лодка) и достиг реки Кенай, в устье которой имелся русский порт во главе с Лебедевым. Взявши двух проводников, монах выехал из селения Чекутук. Когда он прибыл к месут своего назначения, то навстречу ему вышли два представители племени Илиамн. Один из них был брат вождя, Катлев, потребовавший товары. Но Ювенал кое-как объяснил Катлеву, что он прибыл не торговать, а "сделать из племени Илиамн лучших людей". Индеец ответил, что самым худым человеком среди его племени является сам вождь и попросил миссионера исправить его. Вождь Шахмут дружелюбно встретил Ювенала. Нашелся переводчик Никита. Миссионер поселился в хижине самого вождя, который жил в большом убожестве. В маленькой хибарке, кроме Ювенала, жили сам Шахмут, его десять жен и множество детей. Спали все вместе и никого не стеснялись при половых сношениях. Вождь предложил Ювеналу одну из своих жен. Когда монах крестил Никиту, все племя с изумлением смотрело на это "колдовство", и люди спрашивали друг друга о том, как долго после крещения может Никита прожить. Дело миссионера начало налаживаться. Индейцы начали креститься. Крестился и сам вождь с именем "Александр" в честь будущего императора России. Ювенал потребовал, чтобы вождь отказался от своих десяти жен. Чем больше Ювенал требовал, тем больше его ненавидели индейцы и устроили заговор против миссионера. Однажды ночью они подослали к Ювеналу женщину, которая и соблазнила монаха. О своем грехопадении Ювенал написал в своем дневнике, где сообщал о том, что он после совокупления с гневом прогнал от себя соблазнительницу. Позор миссионера стал известен всему племени.

Однажды Ювенал застал Александра за любовными деяниями с женами. Монах потребовал от вождя, чтобы он жил не с десятью, а только с одной женой. Александр выгнал миссионера из дома. Крестившийся Катлев начал кричать, что крещение не улучшает людей. Даже сам вождь не стал лучше.

    - Ты все врал! - кричал Катлев на Ювенала.

Враги решили убить монаха и только искали подходящего повода для этого. 29 сентября к Ювеналу ворвался вождь и его брат. Они плевали ему в лицо и на его иконы. Вождь своей дубиной избил миссионера, а Катлев отобрал и унес его одежду. Дикари начали избивать миссионера. Один из низ нанес ему смертельный удар в сердце, и Ювенал упал мертвым. Никита, убежавший к русским с дневником миссионера, рассказал следующее: Когда убийцы уходили, Ювенал поднялся и пошел за ними. Последние снова убили Ювенала и пошли, а он опять за ними. Тогда индейцы изрубили его труп на мелкие куски и разбросали их. Монах после этого уже не вставал. На том месте, где валялись куски трупа, поднялся к нему дымный столб в знак того, что пролилась кровь праведника. С тех пор индейцы племени илиамн не принимают монахов.

Многие алеуты и индейцы были крещены, но они знали о православной вере одно, что в присутствии русских надо молиться образам и, не перекрестясь, не пить водки. Почти все они верят в добрых и злых духов и поклоняются своим богам.

Вторым епископом в Русской Америке был Иннокентий Вениаминов, сын пономаря в Иркутской губернии, родившийся 20 августа 1797 г. и учившийся в семинарии. Иркутский архиерей назначил его священником на Аляску, и он с многочисленной своей семьей отправился туда. Сообщалось, что священник будет получать 1.200 рублей в год жалованья и "пользоваться пожертвованиями доброхотных жителей и жизнь свою будет проводить в достатке. От Р. - Ам. Ко. ему будет ежегодно выдаваться 30 пудов ржаной муки, 10 пудов пшеничной, 3 пуда булок, 5 пудов ржаных сухарей, 5 пудов крупы, 3 пуда коровьего масла, одно ведро хлебной водки, 2,5 пуда табаку черкасского, 2 пуда сахара, 10 фунтов чая, 2,5 пуда мыла, 2,5 пуда свечей сальных". 7 мая 1823 г. священник Вениаминов-Попов отправился из Иркутска в дальний путь. 30 августа он на шлюпе "Константин" из Охотска отплыл в Америку. От Охотска до Ситхи 7.000 верст. 20 октября 1823 г. он был в Ситхе, где представился главному правителю Р. - Ам. Ко. капитан-лейтенанту Матвею Ивановичу Муравьеву. 1 июля 1824 г. священник Вениаминов на бриге "Рюрик" прибыл на остров Уналашку, 150 верст длиною и 50 верст шириною. Когда священник Иван Вениаминлв прибыл в Аляску, к нему пришел шаман Смиренников для знакомства. На вопрос отца Ивана: "Как ты узнал, что я прибыл?" шаман ответил: "Мне товарищи сказали". Смиренников отослал своих товарищей, и они, по мнению священника, были ангелами.    - Познакомь меня с твоими товарищами, - сказал священник шаману.    - Я спрошу их. Если они согласятся, то я поведу тебя к ним, - ответил шаман. - Скажи свои людям, чтобы они не называли меня шаманом. Я не шаман, а верующий человек.    - Где живут твои товарищи? - допрашивал священник.    - На горе, - ответил шаман.    Скоро он вернулся и предложил священнику идти с ним на гору к товарищам. Но Вениаминов устрашился и не пошел.

О. Иоанн выучил язык тузумцев, исследовал их нравы и веру, составил алеутскую азбуку и перевел евангелие Матвея на этот язык. Вениаминов был хорошим плотником, резчиком по металлу и дереву, построил сам церковь и даже изобрел гигантские часы, которые были утсановлены на башне Архангельско-Михайловского собора в Ситхе. Отдельные части этих часов выковывались и отдивались в местных русских заводах и кузницах. Стальной нож превращен в маятник. Часы уже давно не ходят и блюдутся, как старый памятник, охраняемый С. И. Костромитиновым. Явился какой-то покупатель и предложил за часы священника Иннокентия 1.000 долларов и новые часы. Ему было отказано. Затем прибыл какой-то американец и, не глядя, предложил 2.000 долларов. Хотел поставить эти часы под стекло и за деньги показывать публике. Тоже было отказано.

Вместе с Иннокентием были назначены Фрументий Мордовский - в Кадиак в 1824 г. и Яков Нехватов - в Атча в 1825 г. 8 ноября 1838 г. после 16 лет упорной работы о. Иннокентий отправился на корабле вокруг Азии и Африки за помощью миссии, так как считал, что для проповедывания христианства в Аляске нужны деньги и люди. Николай 1-й заявил, что Иннокентий "работал в Аляске, как настоящий апостол" и велел синоду посвятить его в епископы. Его жена умерла в Охотске. 15 декабря 1840 г. Вениаминов стал Алеутским епископом Иннокентием. 20 августа 1841 г. на бриге "Охостк" он вышел из устья реки Охоты и направился к Курильским островам. 26 сентября бриг вошел в Ново-Архангельский порт. Из Петербурга до Ново-Архангельска епископ ехал девять месяцев. 29 сентября 1841 года в Русской Америке впервые служил православный архиерей. Была организована православная миссия, открыта теологическая школа для 23 детей креолов и алеутов. Один священник в четыре месяца изучил алеутский язык. 21 ноября 1869 г. царь дал устав Православного Миссионерского Общества под покровительством императрицы Марии Александровны. В 1868 г. Иннокентий стал после Филарета Московского митрополитом. Он умер 31 марта 1879 г. в Москве.

В Ситхе было создано русское кладбище и на красивом и высоком месте с удобной площадкой и с видом на океанскую даль. Там много безкрестных могил. Видно, что смерть тут имела обильную жатву. Недалеко братская могила русских моряков, убитых и сожженных индейцами.

Алеут Петр, прозванный "мучеником за православие"

Испанцы, опасаясь русского нашествия и захвата г. Сан-Франциско сиалми Форта Росса, арестовывали много русских и алеутов, посылали их в тюрьму или на работу. В том числе оказались 14 православных алеутов, успевших обрусеть. Иезуиты предложили алеутам перейти из православия в католичество. Алеуты отказались. После этого иезуиты начали устраивать над ними пытки: отрезывать пальцы на ногах и руках. Затем у одного из алеутов стали отрубать ступни ног и кисти рук. Остальные алеуты видели это. Казненный алеут прозывался Петром. На следующее утро, после казни Петра, из Монтреаля, Канады, пришел приказ послать туда всех пленников, которые и были отправлены из Сан-Франциско на восток. Когда об этом один поселенец из Росса рассказал православному миссионеру Герману и то же самое подтвердил шлавный правитель Р. - Ам. Ко. С. Яновский, то монах Герман, поднявши руки кверху, воскликнул: "Святый великомученик Петр, моли Бога о нас!" С того времени Американская миссия стала почитать алеута Петра святым великомучеником. Св. Синод канонизировал его.

Колоши - тринглит - калюжи

"Тринглит" - значит народ. Это индейское племя, носящее название птиц и зверей ("ворона", "орел", "волк" и др.), в количестве 5.500 человек, больше всего оказывало сопротивление русским в Аляске. Всез индейцев в Аляске, по подсчету епископа Иннокентия Вениаминова было 40.000 человек. Все они были жителями Русской Америки в 1840 г. Американцы теперь называют нидейцев "тринглит" "аляскинскими" или "морскими". Это чрезвычайно миролюбивое племя, к которому "принадлежат только свободные и хорошие люди", раскинулось по всему юго-западному берегу Аляски. Они, возможно, долго после появления в Северной Америке белых двигались с востока на запад. Колоши появились в Аляске за 2-3 столетия до прибытия русских. Колоши встречались с испанцами и с американцами, которых прозвали "бостонцами".

"Калюжане" впервые встретились с русскими в июне 1792 г., когда Баранов с партией охотников был в Нучекском заливе. Индейцы хотели помериться с русскими силой и потерпели поражение. Они жили в земляных барабарах с отверстиями вместо дверей, завешивавшимся лоскутом кожи. Посредине барабары разводился костер, и дым шел в дыру наверху. Индейцы одевались в звериные кожи. Война считалась благородным занятием. В больших лодках плавали по океану иногда по 300 верст в сутки. Оружие - лук и стрела с каменным наконечником. Каждый индеец носит на груди нож. Они скальпируют врагов, особенно женщин. Когда прибыли русские, индейцы узнали ценность мехов и начали охотиться на бобров, выдр, котиков и соболей. Самым лакомым их блюдом являются позеленевшие мозги и загнившие головы рыб и оленей. Воспитание у колош самое суровое. Их дети переносят самую суровую погоду. Отцы в зимние холода бросали своих детей в море. Когда дети выплывали на берег, отцы хлестали их хвойными прутьями и только после этого допускали до костра греться. Индеец часто выходит один на один против медведя. У индейца только один нож и маленькие злые собачонки. Индеец высок ростом с хорошо развитыми руками и грудью. Женщина во время ходьбы похожа на утку. Она постоянно сидит за какой-нибудь работой. Речь индейцев - настоящая музыка и льется неудержимым потоком. Они говорят образно, цветисто и умело. Их язык - язык природы и ее явлений. Каждый клан колош живет в одном селении. Во главе клана стоит начальник рода (тайон) , который выбирается из лиц, имеющих в своем роде много героев. Советы происходят по ночам, без шума и крика. Женщины и дети на совещания не допускаются. Пред советом все молчаливо курят трубки. Избранный тайон устраивает празднества с танцами и подарками. Жезл в руках тайона - символ неприкосновенности - и он с ним может проходить среди сражающихся. Никто не тронет его. Тайон Хлянтыч в Кунанеке устраивал многолюдный пир, когда получал от народа жезл и шляпу. Тогда в честь жезла и шляпы задушены были четыре раба - мужчины (мужчины в два раза дороже женщины). Его преемник (уже при русских) Качах устроил еще больший пир. Созвал кланы каках, хунов, хуцнов, нушкитон, ситхин, киксатах, тлюханахатах и надел на себя народный костюм, шапку с медвежьими ушами и открыл торжество жертвоприношения, но без пролития крови, так как русские запретили делать это. Четыре раба (калги) стояли в ряд, обреченные на смерть. Тайон дал каждому рабу подержать жезл, что послужило знаком того, что рабы стали свободными. Рабы ушли к русским - своим избавителям. Тайон Кау-чуху, живший уже при американцах, научился варить водку (хучину) и спился. После него из-за шапки начались судебные дела, на которых адвокаты хорошо нажились. Тайоны передавали своим наследникам всякие документы и награды от русских и американских чиновников. Среди таких наград имеются царский кафтан с треуголкой, медная ручная пушка, щит, двуглавый русский орел в 10 фунтов весом и медаль времен Александра 1-го. Все эти вещи дороже всяких денег. Один тайон при встрече пароходов одевался то в генеральскую форму с лентами и звездами на груди, то полицейским с "клобом" и бляхой, то русским монахом в рясе и клобуке. Хотел достать митру да не мог. Тайоны пользуются носилками при переходе из дома в дом.

При американцах началась кровавая ссора между кланами. Женщины во время драк мужчин разнимали их и успокаивали. Если же мира не было, то сами женщины с ножами начинали бой между собою. Женские бои всегда происходили возле воды. Полуобнаженные, с распущенными волосами, стоя по груди в воде, они бились ножами. Резали друг друга в куски. Вода окрашивалась кровью. Бойцы падали в воду и тонули. Тогда мужчины бросались и прекращали женский бой.

Индейцы верят в порчу и в любовные заговоры и знают, что можно "приворожить" к себе любую женщину. Жених обязан "заработать" свою невесту. Для этого он переселяестя в барабару своей невесты и служит ее родителям. Мужчины боятся женской "нечисти", а охотники на бобров за полгода прекращают половые сношения со своими женами. Если охота неудачна, значит жена охотника "нечистая". Из-за женской "нечистоты" рыба не подходит к берегу, а зверь не ловится, бури на море, и народ гибнет. При браках обыкновенно муж - юноша, а жена - старуха, или девочка - жена, а муж старик. Жена - не раба, а скорее госпожа мужа. В ее распоряжении находится все хозяйство семьи.

Умирающего езе заживо обмывают и одевают в лучшую одежду. Вокруг кладутся все военные доспехи и родовые знаки: тапки, маски, шешухи и пр. Все это идет "на тот свет". Женщины налагают на себя пост. Все садятся вокруг трупа, поют, плачут и спят. До похорош происходят пиршества с подарками для гостей. Возле барабары разжигают костер и обливают труп жиром. Покойника выносят не через двери, а через дымовое отверстие. За покойником выкидывается живая собака. Покойника усаживают на костре. Огонь горит. Плакальщицы рыдают. Хор песенников поет. Барабан стучит. Костяшки и бубны играют. Шаманов не сжигают, ибо трупы их не тлеют. На пятый день после смерти шаман на доске торжественно относится в уединенное место, в особый домик. Индейцы боятся этих домиков и бросают туда табак, льют жир и кладут медвежье мясо для шамана. Американцы часто воруют эти трупы для своизх музеев.

Иеромонах Антоний в 1899 г. доносил епископу Тихону, что вся Ситха взволнована: готовилась грандиозная языческая тризна. Расход на нее был 8.000 долларов. Приглашено 600 гостей. Все это готовилось для того, чтобы ознаменовать поднятие двухаршинной деревянной лягушки чурбанной работы на фасаде одного индейского дома. Но эта затея не сбылась, так как против этого выступила русская православная община. А лягушка пошла на топливо.

Судостроительство

Русские на Аляске построили много морских судов для Русской Америки. Первый русский корабль "Политовский" в гавани Святого Михаила был разломан с целью получить медные спайки для кораблестроительства, начатого Барановым. Шелехов в 1792 г. на "Орле" отправил в Аляску железо, паруса и спайки для новых судов, постройка которых была поручена англичанину Шилдсу, прибывшему из Охотска в Кадиак. Он был лейтенантов Екатеринбургского полка и знал судостроительство. Тогда корабли имели киль длиною в 66 футов. Лес доставлялся с одного острова группы принца Вильяма. Дела шли слабо, так как люди часто умирали от цынги и голода. Многие рабочие стремились вернуться в Россию. Хотя Баранов открыл железную руду, в Кадиаке, и в щаливе Кенай, но не мог воспользоваться ею. Конопля же и деготь получались из разных русских колоний. Монах Ювенал пробовал превратить железную руду в металл, но безуспешно: не было доменной печи.

В 1794 г. был построен корабль "Феникс". Длина его - 78 футов, ширина - 23 фута, а глубина в воде - 13.5 футов. Тоннаж 180 тонн. В 1795 г. появились "Дельфин" и "Ольга" - небольшие суда длиною в 35 и 40 футов. Они плавали возле берегов Аляски. За ними "Ермак" в 51 ф. длиною и 100 тонн вместимостью и "Ростислав" - в 41 ф. и вместимостью в 85 тонн. В 1805 г. в Ново-Архангельске, на бараках, были выстроены судостроительные верфи, сделавшие тендер "Авось". В 1799 г. "Феникс" потонул вместе с командой, среди которой погиб и судостроитель Шилдс. На новом корабле "Оно" в 1806-8 гг. Резанов плавал в Охотск, в Японию и на Курильские острова. В русском судостроительстве с 1806 г. по 1809 г. работал американец Линколн, получавший 2.000 рублей в год. Он построил красивый бриг "Ситха", который плавал между Америкой и Азией и заходил в устье реки Камчатки. В 1807 году появилось "Открытие" вместимостью 300 тонн. На его постройку пошел лесной материал старого корабля "Александр Невский". Линколн в 1808 г. положил киль для брига "Чириков" и за это получил 2.500 рублей. Нужда в кораблях была так велика, что Р. - Ам. Ко. купила у англичан "Миртл", переименованный в "Кадиак" и у американцев "Атагуалпа" и "Лэди".

В 1812 г. Форт Росс начал усиленно строить суда из местных материалов. В 1818 г. промышленником Грудининым была выстроена шхуна "Румянцев" в 160 тонн. Грудинин изучил это дело у Линколна. В 1819 г. появились бриг "Булдаков" в 200 тонн, бриг "Волга" в 200 тонн и корабль "Кяхта" в 200 тонн. Все эти суда были выстроены из калифорнийского дуба. Управляющий Чистяков между 1825 и 1830 годами построил несколько судов в 300 тонн каждое: "Уналашка", "Бобр", "Сивуч", "Карлюк", "Алеут" и "Ооруп". Барон фон Врангель выстроил шхуны "Квичпак", "Чилкот" и "Госпожа Врангель". Первые паровые пароходы в северо-западной части Америки были построены на верфях Ново-Архангельска между 1839 и 1840 годами. Первый пароход в 60 лошадиных сил назывался "Николай 1-й". Его машина и котел были привезены из Бостона. "Николай 1-й" погиб во время снежной бури возле Нелтушкина. Промышленник Лебедев в 1847 году купил в Сан-Франциско американский учебный пароход "Муир" и переименовал его в "Наследника", который стал плавать по реке Сакраменто. Это был первый пароход в Калифорнии. В 1860 г. появился 67-футовый пароход "Баранов", который после покупки Аляски Америкой был переименован в "Розу". Последний пароход, построенный русскими в 1863 г., был "Политовский" в 255 тонн. Его котлы были медны. Этот пароход, долго служивший американской компании, был фантонным судном на Северо-Ледовитом океане.

В итоге Российско-Американская компания на своих верфях в Русской Америке построила 22 судна, которые в течении 70-ти лет обслуживали берега Америки и Азии.

Из русского быта на Аляске

О жизни на Аляске много рассказывала 102-летняя Александра Андреевна Донская, родившаяся в 1798 г. После передачи Аляски американцам она перебралась в Россию и там 40 лет прожила в Петербургской богадельне. Ее отец был солдатом, переселенным в Аляску Екатериной 2-й. Старуха - креолка. Ее муж был служителем пушных магазинов.    - Это были такие магазины, - говорила старуха, - в которых складывались разные меха, привозимые в Ситху колошами и другими племенами. Торг редко велся на деньги, а все больше менялись с ними: материи брало они, бусы разные. Ружья для них старые, порох из России на кораблях привозили. Больше всего они любили меняться на водку, "пульхита" по ихнему. Бочками ее привозили к ним. А какие меха тогда были! Бобры густые, прегустые. Тогда били только старых, молодых не трогали. Выхухоль, горностай, куница, соболь водились, а черного медведя за бесценок отдавали. Климат в Ситхе куда против здешнего легче: лето теплое, да и зимой на себя шубы не надевали. Тогда везде домишки деревянные стояли. Все между собой дружной семьей жили. Ни за что бы не приехала сюда, если бы приказ не вышел, чтобы все, кто не желает в американское подданство переходить, на родину отправлялись. Американцы очень просили оставаться, видели, что все наши - народ с делом знакомый и трудящийся. Прислали за нами парусный корабль "Виндару", посадили и поплыли. Многие из наших остались, в американское гражданство перешли. Хорошо им там жилось.

Одна "благородная дама" - протоиерейша прибыла в Аляску вместе с православной миссией и нажила большое состояние тайной продажей водки. Она продавала водку "благородным манером", не сама, а через руки служанки, и не мелочно, а бутылками. Во владениях Р. - Ам. Ко. никто, кроме этой протоиерейши, не имел права продавать водку. Управление компании отпускало водку рабочим за наличные марки по порциям. Компания в колониях ввела вместо звонкой монеты и кредиток пергаментные марки разных ценностей. Рабочие делились на три категории: самые усердные и тихие числились в первой категории и имели право выпить в день по стакану водки. Второй категории выдавалось в день полстакана. Самая же буйная и непокорная третья категория могла выпить в складе только одну рюмку в день. Вот эта категория рабочих и лезла в протоиерейшин кабак и платила "благородной даме" по 25 рублей за бутылку. А "благородная дама" через агентов компании приобретала водку по рублю за бутылку. Но та водка "не сильно била в голову", ее разбавляли водой. Такое разделение рабочих на категориибыло выдумано последним колониальным губернатором Максютовым. Протоиерейша же привезла в Сан-Франциско 20 тысяч долларов.

В Сан-Франциско жил Баранов, сын первого руководителя Российско-Американской Ко. в Аляске. Он был американским гражданином и почти не говорил по-русски. Жил в Америке около 50 лет и хвалил Аляску, которая стала для Соединенных Штатов "золотым дном". Баранов советовал православной миссии завести там рыбную ловлю и консервную фабрику. Рыбы там в некоторых ручьях в течение нескольких месяцев бывает так много, что по рыбе можно переходить, как по мосту. В верховьях рек ее так много скапливается, что она лежит, как склады дров. Птицы обычно выклевывают у рыбы только глаза. Красная рыба бывает в рост человека. Православная миссия могла бы устроить на Аляске звериный промысел. Там один священник быстро нажил деньги. Сам Баранов на ловле птиц заработал 33.000 в один год. На миссийных землях много всяких металлов. Но миссия "сидит у моря и ждет погоды", ничего не делает и проживает русские деньги. Напрасно Баранов убеждал архиепископа Евдокима разрабатывать миссийные дела в Аляске. Православное духовенство ничего не сделало там и по сие время: нет работников.

Артель "Дэда"

Русские, жившие на индейской территории, были, по большей части, беглые каторжане и ссыльно-переселенцы, пришедшие из острогов Сибири, без денег, без оружия, без одежды. Какое-нибудь американское китоловное судно на Беринговом проливе принимало их к себе и перевозило в Америку. Эти люди были крепки телом, обладали умом и крепкой волей. Все слабые погибали в дороге от всяких лишений. В Америке они принимались за тяжелый труд и в короткое время достигали такого благосостояния, которое им даже не снилось. Многие из них в Америке стали заниматься извозом. Они собирались в артели и занимались этим делом. Скоро они стали получать от дельцов кредит. Индейцы уважали русских и никогда не нападали на их обозы, не убивали и не грабили русских возчиков. Американские купцы, поэтому, охотно отдавали свои подряды русским. Когда прошли железные дорог, и извозный промысел пал, русские артели рассыпались, обзавелись домами и семьями в разных местах, по преимуществу, в Сан-Франциско. Среди русских тогдашних артелей (1855-1870 гг.) особенно славилась русская артель "Дэд", основанная каким-то безымянным беглым каторжником "Дэдом". Эта артель занималась сельским хозяйством и поместилась на запад от Калифорнии, среди индейских племен. Русский Дэд приобрел большую популярность среди индейцев и доказал им, что с ним шутить нельзя. Однажды шайка апехов угнала скот у русских фермеров. Дэд напал на них, когда мужчины были на охоте. Он перевязал всех женщин и устроил наскоро забор из бревен. Когда индейцы вернулись с охоты, он объявил им, что не тронется с места до тех пор, пока не будет возвращен скот ему и фермерам. Если же индейцы не вернут скот, то он, Дэд, разделается по-своему с женщинами и с детьми. Индейцы вернули скот и еще приплатили Дэду бизоновыми кожами. Дэд "выкурил трубку мира" с индейцами и никогда больше не мстил им за грабеж. С того времени Дэд стал снабжать индейцев печеным хлебом, а они платили ему одеялами, кожами и мелкими изделиями.