Аляска - Русская Америка -
Российско-Американская Компания

Меню сайта

Начало

Согласно справочнику Н.И. Чепурнова, большая серебряная медаль имела в диаметре 40 мм, а малая – 36 мм. На их лицевой стороне давалось изображение государственного герба Российской империи – двуглавого орла под короной, со скипетром и державой в лапах. На груди орла был помещен щит с монограммой императора Александра I. На оборотной стороне медали в середине имелась крупная надпись: «СОЮЗНЫЕ РОССИИ», а под ней концовка в виде фигурной черты.^[51] Разница в диаметре и мелких деталях изображения двуглавого орла больших и малых «знаков» была столь незначительна, что в документах их обычно никак не дифференцировали.

По сведениям Н.И. Чепурнова, первое награждение медалью «Союзные России» состоялось 12 октября 1806 г. после изгнания русскими японцев из залива Анива на Сахалине: она была вручена лейтенантом Хвостовым главе местных айнов.^[52] Эти сведения, однако, некорректны, поскольку айнский старейшина получил не серебряный «знак» «Союзные России», а «коронационную» медаль, о чем уже говорилось выше. Да иначе и быть не могло: как пишет сам Н.И. Чепурнов, медаль «Союзные России» была учреждена 15 августа 1806 г., а уже в октябре, по его же словам, состоялось первое награждение. Два месяца в данной ситуации – срок совершенно нереальный, поскольку за это время следовало отчеканить медали, переслать их через всю Сибирь на Камчатку (обычно на этот путь уходило более трех месяцев) и вручить там Хвостову, который, в свою очередь, должен был доставить их на Сахалин.

Серебряные «знаки» «Союзные России» были присланы в колонии не ранее 1808 г., и А.А. Баранов широко использовал их для поощрения лояльных туземцев. По свидетельству К.Т. Хлебникова, в 1820-х гг. многие старейшины индейцев танаина (кенайцев), живших по берегам залива Кука, имели подобные награды, выданные им еще в правление А.А. Баранова.^[53] Всего первый главный правитель Русской Америки раздал не менее 330 серебряных «знаков». По крайней мере, своему преемнику, капитан-лейтенанту Л.А. Гагемейстеру, он оставил в 1818 г. всего 70 таких медалей (из первоначальных 400). Кроме того, новый правитель колоний получил еще 28 аналогичных оловянных медалей, отлитых, очевидно, уже в Русской Америке по распоряжению А.А. Баранова.^[54] Н.И. Чепурнов пишет в своем справочнике, что серебряные «знаки» вручались на ленте ордена Св. Владимира.^[55], однако архивные документы говорят об использовании при награждении «знаками» также андреевских и простых алых лент. В отличие от медалей, привезенных в Русскую Америку экспедицией И.И. Биллингса, серебряные «знаки» «Союзные России» официально редко передавались по наследству, поскольку обычно подлежали возврату колониальному начальству после смерти награжденного ими человека.

Как и в случае с «коронационными» медалями, совершенно неясной остается практика награждения серебряными «знаками» «Союзные России» в период правления А.А. Баранова: вряд ли тот вообще вел точный учет их выдачи, хотя известно, что вручение каждого «знака» сопровождалось письменным «свидетельством», удостоверяющим право конкретного туземца на данную награду. Как бы то ни было, Главное правление РАК в Петербурге не получало от Баранова никакой информации на этот счет. Директора компании лишь отмечали, что при его смене на посту главного правителя Русской Америки оставшиеся 16 золотых и 14 серебряных «коронационных» медалей были привезены из колоний в Главное правление.^[56] В данном случае руководство РАК, очевидно, допустило явную неточность: судя по более достоверным документам колониального архива.^[57], в 1818 г. у Баранова имелась на руках только одна золотая «коронационная» медаль и 118 серебряных того же типа. Цифра же 16 золотых и 14 серебряных медалей возникла в документах Главного правления, очевидно, следующим образом. После смерти Резанова оставшиеся у него 17 золотых и 2 серебряные медали были доставлены в Петербург. Из них позднее 1 золотая была отослана в 1809 г. в колонии для награждения служащего РАК Сысоя Слободчикова за успешные промысловые экспедиции в Калифорнию и на Гавайские острова.^[58] Еще более десятка серебряных медалей были присланы в Главное правление, видимо, из Охотска после завершения секретной «японской» экспедиции лейтенанта Н.А. Хвостова – мичмана Г.И. Давыдова в 1808 г.

Преемник А.А. Баранова – Л.А. Гагемейстер – не только получил от своего предшественника 219 медалей и «знаков» различного достоинства, но и сам привез в 1817 г. из Главного правления РАК в колонии некоторое количество наград. Они предназначались, как говорилось в одном архивном документе, «для награждения тех диких [туземцев], коих он в путешествии своем найдет непринадлежащими власти какой-либо Европейской нации, оказавшими уважение и благорасположенность к Русским, а наипаче зделавшихся уже к ним приверженными. За раздачею же сколько будет оставаться, приобщил бы к прежде отосланным к Баранову».^[59]

К сожалению, в доступных нам архивных материалах не упоминается количество медалей, доставленных из Петербурга Гагемейстером. С достаточной долей уверенности можно только предположить, что это были серебряные «знаки» «Союзные России». Об этом свидетельствует награждение Гагемейстером подобным «знаком» на владимирской ленте одного из вождей калифорнийских индейцев по имени Чу-гу-ан 22 сентября 1817 г., когда морской офицер, командуя кораблем РАК «Кутузов», заходил в Калифорнию на пути в Ново-Архангельск.^[60] Медаль была дана индейцу в благодарность за дружеское расположение к русским и добровольную уступку земли под поселение РАК – крепость Росс (Форт-Росс).

Приняв в Ново-Архангельске бразды правления от А.А. Баранова, Л.А. Гагемейстер получил в свое распоряжение и медали, хранившееся в Новоархангельской конторе РАК. Всего на 10 февраля 1818 г. здесь имелись: 1 золотая, 8 больших и 110 малых серебряных «коронационных» медалей, 11 более крупных серебряных «знаков» «Союзные России» и 59 «знаков» меньшего диаметра, а также еще 28 их оловянных копий. Помимо медалей Гагемейстер получил также орденские ленты: владимирские широкие в 4 аршина, владимирские средние в 9 аршин и 11 вершков, владимирские узкие в девять 9 аршин и 2 вершка, предназначавшиеся в первую очередь для «коронационных» наград. Кроме того, для серебряных «знаков» имелись ленты: пестряные алые средние общей длиной в 22²/₃ аршина, узкие алые длиной в 52¹/₄ аршина.^[61]

Во время своего короткого управления колониями (менее года) Гагемейстер продолжил практику награждения отличившихся туземцев российскими медалями. Так, в 1818 г. он вручил «знак» «Союзные России» одному из влиятельных вождей ситкинцев (индейцев тлинкитов, населявших окрестности Ново-Архангельска на острове Ситха) по имени Катлиан (Катлян). Последний получил этот знак с весьма символической надписью, несмотря на то что в 1802–1804 гг. фактически возглавлял вооруженную борьбу своих соплеменников против русских. По свидетельству лейтенанта Ф.П. Литке, старый вождь получил медаль на голубой ленте (очевидно, ордена Св. Андрея).^[62] Однако, судя по написанной в том же году акварели Михаила Тиханова, Катлиан носил свою награду на металлической цепочке.^[63]

Вновь побывав в Калифорнии летом 1818 г., Гагемейстер наградил за услуги Российско-Американской компании находившегося в Россе крещеного кадьякского тоена Якова Шелихова: серебряная медаль была дана эскимосскому старейшине на ленте ордена Св. Владимира.^[64] Еще пять «коронационных» медалей с изображением Александра I, также на владимирской ленте, получили в октябре 1818 г. трое тоенов и два заказчика. В частности, награда была вручена эскимосскому старейшине с острова Кадьяк Якову Шмакову «за пример добраго хозяйства разведением огородов, за пример хорошего поведения и приверженности к Государству Российскому и законной власти». Еще два алеутских тоена и двое заказчиков были удостоены медалей за преданность колониальному начальству во время волнений среди служащих РАК на островах Прибылова в 1818 г..^[65] Как и прежде, награждение туземных старшин сопровождалось выдачей грамот («свидетельств»), подтверждавших и обосновывавших право иметь подобный знак отличия.

Однако не все туземцы, получавшие медалями, сохраняли свою лояльность к русским. Так, преемник Л.А. Гагемейстера на посту главного правителя Русской Америки лейтенант С.И. Яновский 26 января 1819 г. отправил на хранение в Новоархангельскую контору РАК доставленную из Росса серебряную медаль на владимирской ленте, найденную в оставшемся имуществе дезертировавшего кадьякского эскимоса Семена Курбатова.^[66]

Так же, как и его предшественники, Яновский продолжал использовать медали для поощрения туземных старшин. Например, своим распоряжением Новоархангельской конторе от 2 марта 1819 г. он приказал выдать алеутскому тоену Кондратию Захарову вместо утерянной серебряной медали, доставшейся тому в наследство от отца, новую «за его приверженность к русским и старание для пользы Компании, что его поощрит еще к большей ревности».^[67]

В том же 1819 г. внимание императорского правительства привлек случай награждения в Русской Америке золотой «коронационной» медалью нарвского гражданина Г.Н. Молво. Хотя последнему было предоставлено право носить ее на владимирской ленте, однако по решению Комитета министров, утвержденному царем 4 ноября 1819 г., РАК было запрещено впредь вручать служащим и туземцам медали, доставленные в колонии камергером Резановым. Кроме того, указом Сената от 23 декабря 1819 г. директорам компании было предписано сдать все имеющиеся у них «коронационные» медали в казну.^[68]

Тем не менее ГП РАК и колониальное начальство не спешили выполнять распоряжение правительства: в начале 1820-х гг. им хватало иных, куда более важных, проблем. В этот период компания энергично добивалась продления своих монопольных привилегий еще на один 20-летний срок (были утверждены царем в 1821 г.), а также стремилась расширить территорию Русской Америки и изгнать из района юго-восточной Аляски иностранных конкурентов – американских и английских пушных торговцев. В связи с опрометчивым решением Главного правления перейти к снабжению колоний путем организации кругосветных экспедиций из Кронштадта Русская Америка стала испытывать хронический недостаток продовольствия и необходимых товаров. Начали ухудшаться отношения с воинственными соседями Ново-Архангельска – тлинкитами. В довершение всего РАК поразил острый финансовый кризис. В такой ситуации руководству компании было явно не до медалей. Позднее директора РАК отмечали, что распоряжение Сената от 23 декабря 1819 г. так и не было своевременно выполнено: «коронационные» медали продолжали храниться в Главном правлении вплоть до 1830 г., и только тогда по предписанию министра финансов были отосланы в Горный департамент.^[69] В самой же Русской Америке ими изредка продолжали награждать лояльных туземных старейшин, поскольку распоряжение правительства, вероятно, просто не было доведено до сведения колониального начальства. К примеру, после смерти в 1824 г. тлинкитского вождя Сигинака имевшаяся у него большая «коронационная» медаль была передана колониальным начальством другому известному вождю ситкинцев – Катлиану, который уже имел серебряный «знак» «Союзные России».^[70] Еще одна «коронационная» медаль была дана в 1825 г. кадьякскому тоену Науму.^[71]

Если в 1819 г. правительство запретило награждение туземцев российских колоний «коронационными» медалями, то, с другой стороны, в том же году «высочайшим повелением» царя от 4 мая была учреждена медаль «арктической» кругосветной экспедиции на военных шлюпах «Открытие» и «Благонамеренный» под командованием капитан-лейтенантов М.Н. Васильева и Г.С. Шишмарева. Экспедиция направлялась для исследований в район Берингова пролива, где командиры кораблей должны были вручать вождям местных туземцев специально изготовленные награды. Сами медали «арктической» экспедиции диаметром 41 мм изготовлялись из серебра и темной бронзы. На их лицевой стороне было стандартное, вправо обращенное, поплечное изображение царя, а по окружности шла надпись: «АЛЕКСАНДР ПЕРВОЙ Б.[ожьей] М.[илостью] ИМПЕРАТОР ВСЕРОСС.». На обороте размещалась горизонтальная надпись в четыре строки: «ШЛЮПЫ = ОТКРЫТИЕ = И = БЛАГОНАМЕРЕННЫЙ». Ниже шла концовка в виде фигурной черты и под ней значилось: «1819 ГОДА.».^[72]

Всего «арктическая» экспедиция была снабжена 100 серебряными медалями и, вероятно, 500 бронзовыми (по аналогии с «антарктической» экспедицией Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева, отправленной в том же году для исследования южных широт мирового океана). М.Н. Васильев и Г.С. Шишмарев вручали доверенные им медали главным образом берингоморским эскимосам и чукчам. Вот что сообщал по этому поводу очевидец – лейтенант А.П. Лазарев, описывая встречу экипажа шлюпа «Благонамеренный» с эскимосами острова Св. Лаврентия в июне 1820 г.: «Капитан наш [Г.С. Шишмарев,] заметив между сими дикарями двух старшин, одного лет 60, а другого 40, надел им на шеи по бронзовой медали на белой тесьме. Мы объяснили знаками, сколько могли, их значение, а дабы они поняли, что медаль есть вещь значущая, то капитан, подъезжая к ним, дал каждому офицеру также по медали, для повязки на шее, а сам надел две; медали сии мы не снимали во все наше там пребывание».^[73]

Эскимосы хорошо усвоили значение этих наград и впоследствии сами просили русских дать медаль особо уважаемому среди них старейшине, на что моряки экспедиции охотно согласились. Позднее еще одна медаль была вручена другому эскимосскому старейшине в заливе Эшшольца на Аляске.^[74]

Аналогичным образом участники экспедиции поступали и в 1821 г., когда вновь побывали в районе Берингова пролива. Так, после открытия острова Нунивака у западного побережья Аляски М.Н. Васильев отмечал в своих записках: «Как остров сей не был посещаем никем из европейцев, то я назвал его островом «Открытие» по имени нашего шлюпа, одарил жителей разными вещами, дал несколько медалей с изображением государя императора, зарыл медную доску с приличною надписью, поставил флагшток и, подняв на нем военный флаг, признал остров сей принадлежащим России».^[75]

Одновременно с экспедицией М.Н. Васильева – Г.С. Шишмарева для исследования западного побережья Аляски было послано в 1821 г. два корабля РАК – бриг «Головнин» под начальством В.С. Хромченко и тендер «Баранов» под командованием А.К. Этолина. Последнему главный правитель М.И. Муравьев 4 мая 1821 г. передал три серебряных «знака» «Союзные России» для вручения «тем из старшин народных, кои окажут более вам доброжелательства».^[76] Хромченко также имел медали для раздачи лояльным туземцам: старики-эскимосы получили по бронзовой медали от моряков брига «Головнин» в районе мыса Дерби на южном берегу полуострова Сьюард.^[77]

Серебряными медалями для завоевания симпатий туземных вождей была снабжена также другая исследовательская экспедиция, отправленная в 1829 г. для изучения внутренних районов Аляски. В инструкции главного правителя Русской Америки П.Е. Чистякова ее главе – лейтенанту П.Я. Васильеву – предписывалось: «Тем из начальников, кои более покажут Вам усердие по разным отношениям экспедиции, имеете давать серебряные медали, и сие [должны] делать с некоторой церемонией, дабы показать важность подарка».^[78]

В начале 1830 г. правительство неожиданно заинтересовалось вопросом о том, кому, когда и за что выдавались медали в американских колониях России. В депеше от 21 марта 1830 г. за № 250 барону Ф.П. Врангелю, отправлявшемуся в Русскую Америку на смену П.Е. Чистякову, директора РАК специально указывали на необходимость сбора информации по этому вопросу в колониях.^[79] Именно благодаря этому распоряжению Главного правления мы располагаем наиболее полными сведениями о награждениях туземцев Русской Америки медалями в период 1830–1845 гг.

В марте 1832 г. последовала новая директива Главного правления РАК Ф.П. Врангелю, подтверждавшая запрет на раздачу туземцам «коронационных» медалей и медалей экспедиции И.И. Биллингса. Кроме того, директора распорядились выслать две такие награды (золотую и серебряную), которые находились в распоряжении главного правителя, в Петербург. При этом правительство и директора РАК санкционировали выдачу туземцам Русской Америки лишь серебряных «знаков» «Союзные России» с обязательным уведомлением Главного правления для рапорта министру финансов, кто и за что был удостоен награждения.^[80]

Со своей стороны Ф.П. Врангель в депеше директорам РАК от 6 мая 1832 г. доносил, что в соответствии с предписанием Главного правления от 21 марта 1830 г. все основные колониальные конторы, управляющие различными областями («отделами») Русской Америки, представили ему списки (хотя и неполные) лиц, получивших в разное время медали. Атхинская контора, находившаяся на одноименном острове Алеутской гряды, даже передала Врангелю 1 золотую, 1 серебряную и 2 медные медали, выданные экспедицией И.И. Биллингса. Награжденные ими люди давно умерли, не оставив наследников, и медали хранились в конторе РАК. Поскольку в то время Врангель еще не получил распоряжения директоров об обязательном возврате всех медалей в казну, он счел возможным произвести повторное награждение медалями экспедиции Биллингса заслуженных туземных старейшин. Золотая медаль, принадлежавшая некогда атхинскму тоену Сергею Панькову, была вручена по распоряжению Врангеля его преемнику Н.В. Дедюхину за «отличие по долговременному и усердному служению Компании». Серебряная же медаль была пожалована главным правителем принявшему православие вождю тлинкитов-ситкинцев Матвею Наушкетлю (Навушкеклю, Наушкету).^[81]

Полгода спустя, в ноябре 1832 г., уже получив предписание ГП РАК от 24 марта о прекращении раздачи в колониях любых золотых и серебряных медалей (кроме серебряных «знаков»), Врангель отдал распоряжение немедленно выслать все имевшиеся в наличии медали из Ново-Архангельска в Петербург на транспорте «Америка». Одновременно он доносил директорам компании, что в 1832 г. с его санкции серебряную медаль получил эскимос по имени Экули, живший на побережье залива Головнина, «за постоянную преданность, честность и усердие в содействии всем нужным экипажу брига «Чичагов» в троекратное пребывание сего судна (1830, 31 и 32 годах) в заливе Головнина».^[82]